Храм священномученника Александра пресвитера Подольского и храм Илии Пророка в Лемешево. Интересно, какая же связь между ними? И почему мы пошли именно в этот храм?

     Воскресный день. Серое небо над головой, моросящий дождь, северный ветер, вообще грустная погода. Но мы собираемся вместе и идём в гости, потому что нас там ждут, нам будут рады. Зная это, теплее становится и душе, и телу. И совместное общение по дороге радует.

     Вот мы и пришли. Храм Илии Пророка. Нас встречает батюшка. Отец Пётр является настоятелем этого храма. Естественно, как полагается, нам устраивают экскурсию. Давайте послушаем.

     «Последним настоятелем нашего храма был пресвитер Александр Агафонников, в честь которого и назван ваш храм. После ссылки отец Александр служил в этом храме с 1933 по 1937 год. Его брат отец Николай долгое время служил в Ерино, был благочинным Подольского уезда. Если смотреть на карту, в то время Подольское благочиние выглядело по-другому, в него входили Захарьино, Ерино и ещё какие-то храмы. Вот, он сюда в Лемешово и был назначен настоятелем храма Илии Пророка в 1933 году.

     Отец Александр был человеком активной позиции, ну вы это знаете, у вас все документы есть. Кстати говоря, наши прихожане занимались поиском документов в Вятке, нынешнем Кирове. Некоторые документы были найдены в Томске, где мы застали ещё живым Эрминенгельда, сына священномученника Александра, ему на то время было уже больше 90 лет. В 2001 году он приезжал сюда к нам со своей племянницей, незадолго до своей смерти. Приехав сюда, он поделился своими воспоминаниями, даже расплакался. Был он по жизни, наверное, человеком неверующим, потому оказался в такой среде, хотя и был сыном священномученника. Эрминенгельд рассказывал, как их с братьями разлучили уже в 30-х годах. Отец понимал, что здесь им житья не дадут, и распределил своих детей по разным городам. Эрминенгельд учился в Москве в МГТУ им. Баумана, затем уехал в Сибирь и жил в совершенно не церковной семье. Наверное, он думал, зачем же его отец совершал такой подвиг, упрямствовал, если можно было как-то уклониться от этого, согласиться. По его рассказам можно было сделать вывод, что он явно не понимал, зачем. До тех пор, пока не увидел икону священномученника Александра, увидел, как его подвиг запечатлён уже в иконе. Думаю, в тот момент он осознал, наверное, что его отец не просто так совершил это. И не то, чтобы он сразу стал православным христианином, ну, по крайней мере, верующим человеком. Мы его потом заочно отпевали. Племянницы его были просто в восторге, когда узнали, что строят храм в честь священномученника Александра, ваш храм. Очень они обрадовались.

     Понимаете, наверное, таких людей, сомневающихся, в тот период было много. Вот пришла власть, которая навсегда, все думали, что навсегда. И не понимали люди, зачем тогда этот подвиг совершать, ради Христа. Судя по тем документам, которые и у вас есть, ничего политического в жизни отца Александра не было, дело было обычное. Его пытались, конечно, склонить к тому, чтобы он кого-то оклеветал, но он этого не сделал. Хотя были разные ситуации, надо понимать, что некоторые и отрекались. Допустим, в Дубровицком храме служил один дьякон, который не сумел противостоять, он отрёкся от сана. Потом приходили родственники, искали могилу, могилу так никто и не нашёл. Ведь это очень трудно было, и надо это понимать. Допустим, ваша семья находится рядом с вами, вот вы сидите в камере, а ваша семья рядом. И вам говорят, что будут пытать не только вас, но и вашу семью тоже, крепитесь. Таких случаев было много, и далеко не каждый человек был способен совершить этот подвиг, понимая, что пытать будут и  жену, и детей. В документах написано, что расстреливали и малолетних детей, 11-12 лет.

     А что касается подвига Александра Агафонникова, то его арестовали в доме, на месте которого мы сейчас возводим крестильный храм в честь священномученника. Люди, которые его строят, хотят, чтобы это был памятник священномученнику Александру, потому что на этом месте стоял маленький домик, деревянная покосившаяся сторожка, в которой жил отец Александр. Он занимал активную позицию, всегда собиралось много людей на проповедь, и проповедь его была горячая. Несколько раз его пытались оклеветать, арестовывали неоднократно, и в 1937 году отца Александра Агафонникова арестовали в последний раз, он был приговорён к расстрелу. Буквально три дня пробыл он в тюремных застенках города Серпухова, там решалось всё очень быстро. Затем отца Александра отвезли в Бутово, где он и был расстрелян и в неизвестной могиле похоронен.

     Первые документы нам предоставил протоиерей Александр Ганаба и благословил нас, чтобы мы собирали остальные документы, какие сможем. Благодаря этим поискам, мы нашли и фотографии своего храма. Мы тогда восстанавливали его и не знали даже, как он выглядел, потому что храм был очень сильно разрушен. С 1995 года я являюсь настоятелем храма Илии Пророка, а, собственно, восстановление его началось с 1996 года.

     Сначала служили в приделе Сергия Радонежского, потому что разрушения были ужасные, хотя и алтаря этого придела не существовало вообще, здесь стояла железная перегородка, и когда-то там хранились какие-то химикаты. Вот здесь мы можем увидеть воспоминания об этом, стена всё время разъедается. В первый раз мы проходили в храм через окно, никакой двери не было, прямо залезали через окно. Всё было заколочено. Здесь тоже зияла дыра, практически вся трапезная часть храма была разрушена. Центральный алтарь тоже сильно пострадал. В общем, многочисленные разрушения. В самом здании храма, начиная с 70-х годов, устраивались тренировки альпинистов, скалолазов. Казалось, вот купол вроде стоит, но, на самом деле, от купола практически ничего не осталось.

     Когда мы вызвали специалистов, они сказали, что храм разрушен на 70 %, были задеты основы, фундамент и купол. Свод мы восстанавливали, разбирали старые кирпичи и закладывали новые, потому что старые уже никуда не годились. Советовали даже вообще его разрушить, но мы не дерзнули. Специалисты сомневались, что купола выдержат нагрузку, но как-то с Божьей помощью мы восстановили. С окнами тоже беда. Изначально, было ещё четыре окна, дающие третий уровень света. Но, к сожалению, видите, у нас в храме мало света, и, наверное, их уже невозможно восстановить.

     К тому же на этой территории не было ни одного дерева, одно дерево стояло, и то разрушенное, ударила молния и разделила его пополам. Все деревья снесли, когда ставили здесь высоковольтные вышки, вокруг храма было три линии высоковольтных вышек. Две мы вынесли, третью уже не осилили, она сверхмощная, 100 кВт, стоит, как «Эйфелева башня». А деревья не просто так ведь были посажены тут, они почву держали. Как только убрали деревья, почва стала сползать, потому что мы в самом низу горы находимся, и вода просто лавиной шла, а храм функцию плотины выполнял, вся вода шла сюда. Из-за этого образовались многочисленные овраги. Прямо за алтарём был овраг первый, восточный, второй овраг достигал уровня этой стены, но стена была в то время обрушена. Всё, что там засыпано сейчас, это засыпано было в нашу бытность. Когда Подольский мост разрушали, мы вывезли оттуда двести 30-тонных машин бетона, что помогло нам хорошо укрепить эти овраги. После того, как мы справились с оврагами, начали сажать деревья, и уже на нашей территории произрастает более тысячи деревьев. Ну, пойдёмте теперь прогуляемся, я вам покажу нашу территорию».

     И, правда, давайте пройдёмся, потому что территория храма красива, очень много кругом зелени, и виден бережный уход за всей этой растительностью. Интересно то, что как только мы ступили за ворота, нас сразу встретила кошка, ласковая, не пугливая. Потом подбегает вторая, третья, четвёртая, и их там какое-то бесчисленное множество. Оказалось, как нам потом рассказал отец Пётр, что само по себе получилось так, что был создан приют для бездомных животных. Сейчас у них даже есть свой ветеринар.

     Показали нам новую воскресную школу, которая почти уже готова. Это отдельное двухэтажное здание, с несколькими классами, библиотекой и прочими хозяйственными комнатами. Здесь, возле школы, как и везде, всё в зелени.

     Неподалёку от храма строится крестильный храм, тот самый, о котором нам рассказал отец Пётр. На этом месте стояла маленькая деревянная сторожка, в которой жил отец Александр Агафонников. Пройдя внутрь строящегося храма, мы отслужили молебен в его память.

     Ну и в конце нашей прогулки нас пригласили на чаепитие. За чашкой чая в приятной беседе мы познакомились с батюшкой поближе.

     Так что можно теперь сказать, что между нашими храмами существует не только духовная связь, но и материальная.

Автор Дарья Борчук